Трансмутация [СИ] - Алла Белолипецкая

сверх того добавила и другое — чего он даже вообразить не мог. И раньше, чем Ньютон успел всё это переварить, опомниться и, возможно, что-то предпринять, улетела в Барселону — без намерения возвращаться. Конечно, он мог бы отыскать её и там. Только смысла в этом не видел. Ничего уже было — не вернуть.

Пока Ньютон предавался воспоминаньям, рация в руках у Макса зашипела и затрещала. Тот поднес её к уху, выслушал то, что ему сказали, и коротко кивнул.

— Как я понимаю, мое распоряжение исполнено, — сказал Денис; он тоже периодически на Ньютона взглядывал — со странным выражением. — Так что вам, господа, пора уж открыть карты. Или файлы — это уж как пожелаете.

— Нету у них больше файлов, — подала голос рыжая дамочка. — Профессорский винчестер ухнул под поезд, как Анна Каренина. Я тогда почти сразу отключилась, но уж это запомнила!

На неё никто и не глянул.

— Открою, когда наш вагон будет отцеплен, — сказал Макс.

И Ньютон подумал, что такой дерзкой игры его мальчик не вел еще ни разу за всю свою вывихнутую, запутанную и невероятную жизнь.

— Нет, — сказал Денис, — я не разрешу ничего отцеплять, пока не услышу, что стало предметом торга. Покупать котов в мешках — не в моих правилах. Ты и сам должен это понимать.

Макс выдержал паузу, а потом поглядел на Петра Королева.

— Полагаю, будет лучше, если профессор сам расскажет о сути своих изысканий.

11

Макс позволил профессору говорить, а сам исподтишка наблюдал то за Денисом, то за Розеном. Но главное — он всматривался в лица двух десятков охранников, прибывших вместе с другом его детства. Они нахлобучили на головы громоздкие шлемы, и это было очень кстати. Шлемы приглушат окружающие звуки, если только их не снабдили наружными микрофонами. И Макс рассчитывал, что микрофонов на них нет — иначе кто-то обязательно услыхал бы коротенькое жужжание мобильника у него в кармане. Не только его план, но и жизни всех, кто был ему дорог, зависели от того, какой окажется острота слуха присутствующих здесь людей.

— Это просто потрясающе! — У бледного Дениса, страдавшего бессонницей белых ночей, даже румянец появился на лице, когда профессор вкратце изложил ему суть своего открытия. — И сколько времени вам понадобится на то, чтобы довести вашу технологию до практического внедрения? С учетом того, что господин Берестов будет вам всемерно помогать?

Королев пожал плечами и сделал едва заметный шажок назад — чтобы оказаться как можно ближе к Максу.

— Думаю, от шести месяцев до года.

— Нет, это слишком долго! Мы анонсируем вашу разработку через два месяца. А в конце ноября начнем продажу новых капсул — капсул Королева-Берестова. Приурочим начало продаж к предрождественским мероприятиям. — Глаза Дениса заблестели, и он сделался не просто красив — почти прекрасен. — Я даже знаю, каким у нас будет рекламный слоган: Новая жизнь к Рождеству. Особенно хорошо это будет звучать по-французски 13. Возможно, мы даже откроем дочку «Перерождения»: компанию «Новая жизнь», к примеру.

Под днищем вагона что-то зашуршало — негромко, но явственно. Макс стиснул мобильник в кармане, думая: если что — он быстро запустит звуковой файл вызова, чтобы всё заглушить. И пусть потом у него отберут этот чертов аппарат.

Но тут заговорил Розен.

— Вы это серьезно? Собираетесь наводить мир к Рождеству возвращенными зомби? Чтобы они начали жрать мозги тех идиотов, которые их вернули? Или, может быть, насиловать шлюшек, позарившихся на экзотику, как моя дочь?

Макс впервые за все время их знакомства испытал прилив благодарности к сенатору. Его резкий голос с немецким твердым приступом в произношении перебивал посторонние звуки лучше любого рингтона.

— А ведь это правильно! — Денис даже пальцами прищелкнул. — Дочернюю компанию «Перерождения» мы так и назовем: «Возвращение».

Под днищем вагона снова что-то зашевелилось. И Макс понял: ему тоже нужно принять участие в дискуссии.

— Сначала мы проведем эксперименты на добровольцах. — О собственном опыте работы с такими вот добровольцами — из числа приговоренных преступников — Макс позабыл бы навсегда, если бы только мог. — И оценим последствия. Для этого и в самом деле понадобится время.

Он говорил нарочито громко — и всё же заметил, что один из вооруженных охранников Дениса начал прислушиваться к чему-то. И даже сделал шажок к командиру их небольшого отряда, явно намереваясь поделиться с ним своими подозрениями. Но именно в этот момент раздался новый звук — гораздо более отчетливый. Умышленно отчетливый: грохот расцепляемых вагонов. Все машинально напряглись — ожидая, что их сейчас качнет.

— И никто не станет применять мою технологию, пока я не дам добро!

Громкая реплика профессора отвлекла на миг — если не всех, то Дениса уж точно. И он забыл удивиться тому, что их вагон остался неподвижен при отцеплении от остального состава.

— Да, вашу технологию! — Денис улыбнулся — но Макс-то понял, что видит перед собой волчий оскал. — Само собой!

И тут Новый Китеж всё-таки начал движение. Только это было не легкое инерционное покачивание: их потянуло вперед — вместе со всем остальным поездом. В этот же самый момент Макс шагнул вперед — к профессору Королеву. И прижал ему к горлу короткий, но необычайно острый рыбный нож — позаимствованный прямо здесь, на кухне, из стального ящика с кулинарными принадлежностями.

— А теперь слушай меня, брат, — повернулся он к Денису. — Если хоть кто-то сдвинется с места, технология профессора Королева так навсегда и останется в его голове. И сама его голова при этом не останется у него на плечах.

1 июня 2086 года. Суббота

Тверская губерния

1

Ньютону показалось, что он наблюдает пародию на финальную сцену «Ревизора»: все застыли на своих местах в картинных позах. И только постарались расставить ноги пошире — чтобы удержать равновесие в набиравшем скорость составе.

— Ну, и чего ты добиваешься, брат? — выговорил, наконец, Денис. — Разыграл эту комедию с отцеплением электровоза и думаешь — ты меня переиграл? Ты разве не в курсе? Эта ветка круговая — ведет в обход водохранилища. Мы просто вернемся к моим вертушкам, которые стоят на рельсах. Только подъедем к ним с противоположной стороны. Уж тогда умнее было бы потребовать, чтобы я убрал их.

— А ты бы согласился?

— Это вряд ли. Да и, в любом случае, кому-то нужно было бы перевести для вас стрелку. А мои люди этого делать не стали бы.

Ньютон поразился тому, что эти двое ведут чуть ли не светскую беседу, когда Максим держит у горла профессора острие ножа.